Питание реконструктора. (Страница 4 из 7)

... Встаю на заре в три часа, т.е. просыпаюсь, и тогда уже улан приносит мне кофе, которого и выпиваю стакан с черным хлебом и сливками...
В двенадцать часов возвращаюсь в свою сплетенную из хвороста залу: там готова уже мне миска очень вкусных малороссийских щей или борщу и небольшой кусок черного хлеба.
Н.Д. Дурова. Записки кавалерист-девицы. М., 2002. С. 251.
Мне отвели квартиру у униатского священника; молодая жена его очень нежно заботится доставлять мне все, что есть лучшего у нее в доме; всякое утро приносит мне сама кофе, сливки, сахарные сухари, тогда как для мужа приготовляет просто стакан гретого пива с сыром; обед ее всегда вкусен, деликатен, и, только чтоб не до конца прогневить супруга, готовится одно какое-нибудь блюдо по его вкусу, который, надобно признаться, довольно груб. (С. 187).

Отредактировано Томас (04-08-2013 21:10:14)

Кто из нас был при деньгах, тот и приказывал стряпать дома. Эти корнетские обеды не отличались гастрономическим изяществом, но были веселее стотысячных пиров. Щи ,каша, биток или жаркое составляли нашу трапезу; стакан французского вина или рюмка мадеры, а иногда стакан пива - и более нежели довольно! Но сколько было тут смеха и хохота для приправы обеда ,сколько веселости, шуток, острот! Блаженное корнетское время! Фанфаронство ,надутость, чванство, важничанье почитались между нами смертными грехами"Булгарин Ф.В.

Луи Бро, офицер конных егерей Гвардии:
"Я купил двух маленьких казачьих лошадей, привыкших обходиться соломой и хвоей с елей и сосен. Они несли мои личные запасы из ста килограммов съестного, в основном шоколада и водки".

Да, зима 1812 года

Так сказано))) Честно скопировал у Темникова))
"Когда мы проходили по полю сражения, мы услыхали вдалеке крики какого-то несчастного, зовущего на помощь. Сжалившись над его жалобными стонами, несколько человек направились к нему и, к своему великому удивлению, увидали на земле французского солдата с раздробленными ногами.
"Я был ранен", сказал он, "в день этой великой битвы, но так как я лежал в стороне, то меня никто не заметил и не пришел ко мне на помощь. С тех пор", добавил несчастный, "я кое как дотащился до ручья и питался травами, корнями и несколькими кусками хлеба, найденными мной на трупах. Ночью я ложился в брюхо мертвых лошадей и их свежая кожа залечила мои раны лучше всяких лекарств."
Эжена Лабома, офицера штаба Э. Богарне.

И.И.Ваксмут унтер-лейтенанта 6-го вестфальского линейного полка, "История моего плена в России в 1812 и 1813 гг.":

"Когда мы проехали место этой ужасной бойни, с левой стороны дороги из-под согнутых ветвей деревьев выползли две жалкие фигуры, которые ещё с 7 сентября влачили здесь убогое существование. Это были два русских пехотинца, которые потеряли в битве ноги. Опираясь на руки, они необычайно проворно проползли через ужаснейшую грязь и протянули свои головные уборы, умоляя о куске хлеба. Боже мой! Мы сами уже восемь дней не видели ни кусочка хлеба, однако бросили нашим товарищам по несчастью два кочана капусты, на которые они тотчас набросились с волчьим аппетитом; кроме того мы дали им немного денег, которыми они, конечно, в тот момент едва ли могли воспользоваться.

Интересно.
Жак Лорансен, инженер-географ, прикомандированный к ставке Наполеона, писал матери, что на самом деле тонко порезанная и прожаренная конина довольно приятна на вкус.
Генерал Роге, командир 2-й дивизии Молодой гвардии, счел достойным упомянуть о сделанном им гастрономическом наблюдении:"....мясо местных cognats отличалось более тонким вкусом, чем мясо французских или немецких лошадей."
Жак Лорансен в письме к матери:"В Вязьме мы угощались очень недурным фрикасе из кошек. Впятером мы сожрали трех отличных кошек, каковые были просто великолепными."
30 октября, Гжатск, Кристиан Септимиус фон Мартенс:"Чтобы побороть переполнявшее нас отвращение я уверил их (товарищей), что гондольеры в Венеции, которые ни в коем случае не жили в такой нужде, как мы в тот момент, считают кошачье рагу деликатесом."
Генрих фон Роос:" ...я застал у костра знакомых, которые резали белую собаку. Сыну одного чиновника из Эгингена, Вицигенройтеру, досталась голова этой собаки. Он провел целую ночь за ее приготовлением, съел свое скверное блюдо и вскоре умер. Утром, при уходе, мне показали его труп, лежавший в лесу у дороги."

Пособие для граждан, как общаться с русскими солдатами (1813 г., Германия), найдено А. Темниковым.
.Русский человек – добродушный; кто принимает его открыто, без боязни и с доверием, того он вовсе не обижает, если не напьется пьяным. Он дружелюбен, и кто однажды приобрел его доверие, того защищает он жизнью своей и кровью. У простого русского человека нет никакого образования, и ничего он не знает о внешней учтивости, зато ничего не знает он и о коварстве и довольствуется тем, что прилично. Он ничего не знает об изысканных блюдах, но любит грубую сытную пищу. Всего лучше для него соленые овощи и свинина, квашеная капуста, картофель, репа, каша, соленые огурцы и печеные сливы, масло, сыр, яйца, молоко и т.д.; во многие блюда он любит добавлять лук и чеснок. Кроме того, к его излюбленным кушаньям относятся хороший ржаной хлеб и суп из рубленой капусты, называемый щи, в который почти всегда кладется хороший кусок свежего, соленого или копченого мяса. Он ест много и отличается этим от южных народов Европы.

Обыкновенное питье русских – квас, имеющий сходство с нашим жидким пивом. Известно, что он большой любитель водки и отдает ей предпочтение перед лучшими винами. Обычно ему наливают водку в пивные кружки, но должно соблюдать при этом осторожность, много не наливать и не напоить его. Пьяный человек перестает быть человеком, и нужно при этом соблюдать меру; хотя русский может выпить значительно больше водки, чем немец, все же плохо, если перейти известные границы.

Военный комиссар де Крегор о госпитале в Можайске в 1812 году -
Наши несчастные раненые умирали от голода и жажды. Они были перевязаны сеном, так как не хватало ткани и корпии, и издавали душераздирающие крики. Первые дни они жили лишь тем зерном, которое они находили в соломе, сослужившей им подстилкой, и небольшим количеством муки, которое я смог для них раздобыть..."
(Bellot de Kergorre A. Un commissaire des guerres pendant le premier Empire. Journal de Bellot de Kergorre, p. 747.)
Военный врач Керкове о госпитале в Майнце в 1813 году:
"... Во всех палатах слышались только стоны и жалобные звуки, издаваемые несчастными, которые лежали здесь уже два, три, четыре дня без всякого пропитания и даже без глотка воды!..."
(Kerckhove J.R.L. de. Histore des maladies observees a la Grande Armee francaise pendant les campagnes de Russie en 1812 et d Allemagne en 1813. Anvers. P. 1896, p. 191)
Барон Перси о госпиталях Данцига во время кампании 1807 г.
"В Диршау был обустроен госпиталь в церкви и соседних домах. Я был очень им доволен. Каждый больной имел свою кровать с бельем... и я удивился, видя, что больных кормят неплохим хлебом, дают рис, чернослив, яйца и немного вина, а пива даже в изобилии".
(Percy P.-F. Journal des campagnes du baron Percy, chirurgien en chef de la Grande Armee. P., 1904, p. 438).

интересны воспоминания французского унтер-офицера Бургоня.

Вот что он пишет: «Так как может быть пришлось бы пробыть здесь долго, то у нас было кое-что припасено на зиму: семь больших ящиков игристого шампанского и много порто; пятьсот бутылок ямайского рома и более сотни голов сахара – все это для шестерых унтер-офицеров, одного повара и двух женщин. Говядины было мало, но у нас была корова…Много было также окороков, которых мы отыскали громадное количество. Прибавьте к этому большой запас соленой рыбы, несколько мешков муки, два бочонка жиру и очень много пива. Мы спали в биллиардной на отличных мехах соболей, куниц, на тигровых, медвежьих и лисьих шкурах; голову обвязывали тюрбаном из кашмировых шалей…

Бургонь!
Да, это про Москву кажется

Бургонь - "в записках БургонЯ", Кутузов - "в переписке КутузовА".

А вот так вспоминал о Пензе М. Салтыков-Щедрин.
Не военное, но всеж интересно и дает представление о культуре первой четверти XIX в.
В 8 часов — пробуждение, до 9 — чай с булками, маслом и вчерашним жарким, нередко, однако ж не каждодневно, — умывание. С 9 до 11 часов — прогулка по комнатам, посвистывание, хлопание себя по бедрам. В 11 часов — настоящий завтрак с водкой, причем съедается какое-нибудь мелкое животное или большая птица. От 12 до 3 часов — визиты или, лучше сказать, непрерывное закусывание в разных домах. В 3 часа — обед с водкой и наливкой, а у чиновников и с французским вином, причем съедается несколько животных, рыб и птиц. В 4 часа — осовение... В 6 — тоска, излечиваемая рюмкой водки. От 7 до 8 — чай с булками и давешним жарким. В 8 — игра в карты, а так как в той же комнате на особом столе всегда находится закуска, то пользование и ею. В 11 часов — ужин, а затем сон. Результаты такого социального устройства угадать нетрудно, это спертость в воздухе, осоловелость в обывательских глазах и не совсем большая прочность семейных уз». ("Испорченные дети")